Дневники беженки ч.2

Продолжение
Начало здесь


Стоматолог

В последний день в Москве у меня неожиданно выпала пломба из переднего зуба. К врачам обращаться уже не было времени. И я спустилась в офис с просьбой посещения стоматолога. Мне назначили встречу с медсестрой на следующей неделе. Что ж, подожду. В Финляндии время посещения врача священно. Если по какой-то причине ты не можешь посетить доктора, ты должен уведомить об этом заранее, иначе заплатишь штраф в 35 евро. По крайней мере потом однажды я на такой штраф влетела. Опишу позже.

А тут я, как школьница – отличница за 15 минут до посещения уже сидела под кабинетом медицинской сестры. Она задерживалась на некоторое время, но мне-то спешить некуда.

- На что жалуетесь?

Я объяснила, что мне необходим стоматолог. Она записала это в компьютере.

- Еще жалобы есть?

- Да нет особенных. Хотелось бы сердце проверить.

- А что не так?

- В Украине мне сделали операцию на сердце. А сейчас было столько передряг, что просто хотелось бы понять состояние организма.

- Хорошо, я назначу вам встречу с доктором. Но, если у вас есть выписки, документы, захватите их на прием с собой.

На следующий день в моем окошечке для писем я увидела листок бумаги.

- Это мне?

Сотрудник офиса выдал мне листочек и план, как добраться до стоматолога. А также пояснил, что стоматолог говорит на русском языке, и я смогу объяснить ему свои проблемы. Внутренне я очень обрадовалась такому вниманию. Спасибо.

В назначенное время с картой в руке я нашла своего дантиста. В холле сидело несколько семей беженцев. Тот же кофе-автомат, но уже бесплатный. Можно выбрать любой кофе, какао или чай. Сортов кофе несколько. Финны вообще любят употреблять этот напиток. В Украине кофе – это кава, в Финляндии – каффе.  Запомнить легко. Делаю себе каппучино и сажусь в кресло.

Доктор вызывает меня минута в минуту. Захожу. Он осматривает полость рта, видит проблему, а также сообщает о зародившемся кариесе.  Меня укладывают в кресло, надевают защитные очки, на шею кладут мягкий защитный щит. Ага, значит, будут делать снимок.

Снимок сделан, и доктор, не найдя воспалений и дополнительных проблем, всаживает мне укольчик.  И уже через 2 минуты приступает к лечению зуба. Все сделано быстро, качественно, и, главное, безболезненно.  При этом доктор мне сообщает, что он записывает в мою карточку рекомендацию по протезированию зубов. Спасибо.

Выхожу на улицу с ощущением победителя. Почему?

Потому что опять все без нервов, все бесплатно. И я понимаю, что усилия вырваться в эту страну были не напрасными….

А в лагере в окошечке для писем лежит три  бумажки. Одна в социальную службу за деньгами, вторая к доктору общей практики.  И третья – на собеседование в миграционную службу. Смотрю даты, понимаю, что  эти визиты очень важны для меня.

Провокация и преследования

А в это время мои почтовые ящики в интернете разрывались от разного рода гадких посланий троллей с оскорблениями и угрозами. Но после выхода в свет моих интервью, меня просто изнасиловала просьбами о встрече одна дама. Она писала с подставного пустого аккаунта, и я понимала, что это неспроста. Некоторое время  ей не отвечала вообще. Но она настойчиво просила об интервью, писала, что понимает мое сомнение и мое положение. Обещала правдивый репортаж и конфиденциальность.  При этом сначала она писала, что она – независимый журналист. Наконец, я ответила ей и у нас начался диалог.

… Мы вышли покурить после очередного урока финского языка. Курсы тут идут постоянно, они бесплатные, и на них можно ходить или не ходить по желанию. Но лучше все-таки, ходить. Я задумчиво курила, обдумывая, что написать настойчивой российской журналистке. Рядом стоял двое беженцев. Один, Олег из Украины. Второй из Грузии. Мы уже не раз общались с ними. Это они периодически притаскивали мне бесплатные продукты.

- Ты чего такая хмурая? – спросил меня Олег

- Да пристала ко мне одна журналистка.

И я изложила обстоятельства ее домагивания. Грузин внезапно сказал:

- Если ты пойдешь на встречу с ней, я буду твоей охраной

У меня отвалилась челюсть от удивления, а он продолжал:

- Дело сложное, а я все-таки работал в охране президента. И тебе нужна охрана, я это чувствую.

Ого! Судьба посылает мне охранника, я аж растерялась.

Было слышно, как клацнула челюсть у Олега - украинца, но он сказал:

- Я не занимался охраной людей, но стоял на блок-постах, опыт имею небольшой. Я с вами.

Бум-с, у меня два охранника. Понятно, что в лагере заняться нечем, но такой поворот событий меня озадачил и не удивил.  Почему я не удивилась, а только констатировала, что так должно было случиться? Ох, спасибо тебе, мой неусыпный Ангел – Хранитель!

Короче, в следующие несколько минут я выслушивала рекомендации грузина, и радовалась, что он действительно знает, о чем говорит. В Российской оппозиции, работая с Гарри Каспаровым, в первую очередь при организации поездок и мероприятий, я общалась с его охраной. И невольно узнала много из того, что мне, женщине, знать-то и не нужно. И тут передо мной стоит человек, который четко все знает из мелких нюансов работы секьюрити. Здорово!

Я вернулась в свою комнату и написала журналистке письмо о том, что согласна встретиться с ней. Почти моментально последовал ответ, что она сейчас не в Хельсинки, но откладывать интервью не стоит, что в Хельсинки сейчас ее товарищ, журналист, и он завтра готов со мной встретиться. 

Она начала настаивать на том, чтобы взять у меня интервью в лагере беженцев или рядом. Я ей ответила, что это невозможно, но возможно встретиться в гостинице, где журналисты остановились.

По рекомендации грузина, я знала, что за час до встречи я изменю это место встречи, и назначу другое, которое заранее обследуют и подготовят пути отхода для меня мои новые охранники. Я дала журналистке свой контактный номер телефона.

Спустя час на этот номер мне позвонил журналист и сообщил еще одну пикантную подробность: это 5й канал российского ТВ из Питера. Блин, путиноиды конкретные. 

И я решила задать вопрос в открытую в Фейсбуке: стоит ли мне встречаться с этими журналистами. Друзья откликнулись, было очень много отзывов, но мнение одно: идти на встречу с ними вообще не стоит.

Все это я показала своей охране. Они всерьез обеспокоились и уехали в ту самую гостиницу, где была обговорена встреча. Вернувшись назад, они рассказали интересную историю о том, что эти журналисты живут уже больше недели. Они вычислили их машины на стоянке, и за машинами явно приглядывали не финские, а российские охранники с армейской выправкой. Парни сделали фото этих машин с номерами.

А я по запланированному сценарию перезвонила журналистам и поменяла место встречи. Одновременно продолжала просматривать отзывы на фейсбуке. А их становилось все больше. И каждый советовал, просил, уговаривал не встречаться с этими журналистами.

Моя охрана делала свое дело. Я зашла в помещение выбранного нами кафе.  Это оказалась маленькая кафешка от церкви  с вполне сносными ценами. Открыла айпад, и один мой очень хороший знакомый журналист вдруг прислал сообщение. За 5 минут до назначенной встречи:

- Лена, немедленно уходи, это провокация…

Я сорвалась с места, как ошпаренная.

- Уходим… - кинула через плечо грузину. Олег был на внешнем периметре.

Я успела отойти метров на 30, но увидела фигуры, входящие в кафе – трое мужчин. Грузин уводил меня, петляя разными улочками. Позже к нам присоединился Олег. Он умудрился сфотографировать машину 5 канала, и подтвердил, что  в кафе ко мне приехало трое качков.

Чтобы успокоить моих одногруппников и волонтеров, разволновавшихся друзей, я сделала пост в фейсбуке о том, что отказалась от встречи с этими журналистами. И приложила к посту фотку, сделанную Олегом.  Телефон я отключила, батарею вынула, грузин забрал у меня мой телефон и оставил его где-то в подворотне.

Вернувшись в лагерь, я вспомнила, что у меня приглашение на завтра в миграционную службу. Ну что ж, дело движется. Но я осталась без мобильника.

На следующий день я отправилась в миграционку. Там было все спокойно и даже монотонно. Единственный момент, который прошиб меня, это мой рассказ о том, как выкрали и пытали моего сына. Я впервые за долгое время просто расплакалась. Но это были слезы облегчения. Выговорилась… 

Назад в лагерь возвращаться не хотелось. Что-то толкало меня погулять и побродить по окрестностям.

Нагулявшись, я спокойно возвращалась в лагерь. Подходя к нему, я с удивлением отметила две полицейские машины и какую-то кутерьму. Рассматривать, что происходит – не хотелось. Я зашла внутрь, кивнула сидевшим на ресепшине.

- Лена, подождите, - вслед мне летел из офиса один из сотрудников лагеря.

- Как вы прошли сюда? Вас не видели?

- Да вроде не видели

- Вы понимаете, сегодня в лагерь проникли российские журналисты. Мы были вынуждены вызвать уже четыре наряда полиции.

- Да не обращайте на них внимания, - я еще не вышла из своего благодушного состояния. Вернее не так, я не хотела ни каким образом выходить из своего облегченного состояния. А звоночек-то предупреждающий был со мной все это время, пока я гуляла, и началась эта подсознательная тревога еще в отделении миграционной службы. Я расценила его, как воспоминание тревоги, а не как реальную тревогу. Тот звоночек не раз меня выручал в прошлое время. И я очень не хотела, чтобы он появился в Финляндии.

Мои охранники, запыхавшись выскочили из-за угла. Грузин:

- Ты как смогла пройти? Эти твари пасут тебя пол-дня.

- Я в миграционке была, спокойно зашла

- Ну ты даешь, они не менее 6и человек выставили на всех углах и подходах к лагерю.

- Да? - Мысленно благодарю Ангела-Хранителя

Сотрудник офиса взволнованно рассказывает, как они выгоняли вломившихся в лагерь мужчин.

Вместе поднимаемся в мою комнату.

Олег:

- Я заприметил где-то с 14.00 двоих, местные, качки, думал, что ошибся, но к ним еще один подошел, который вчера был. Я понял, что что-то не так. Стоят открыто на улице. Прогулялся до следующего квартала, а там на углу таких же двое. Начал рассматривать машины. Смотрю, в одной двое сидят, а чуть дальше, почти напротив лагеря – еще один. В машине.

Сотрудник офиса:

- А к нам сегодня подходило несколько журналистов, мужчины и женщины, вас спрашивали. Мы сказали, что не даем данных о постояльцах, никто из нас не сказал, что вы тут живете. Откуда они про вас узнали?

Грузин:

- Возможно, выследили, а возможно, методом ненаучного тыка, пришли в тот лагерь, который был ближе всех к месту встречи.

Я:

- Но ближе всех тут два лагеря и два центра для убежища. Они что, везде понаставили охраны?

Грузин:

 - Тебе здесь небезопасно. Сиди в комнате, и не выходи из нее. Покурить захочешь, маякни, пойдем вместе на задний двор.

- Хорошо

Все ушли, я осталась одна в комнате. Но ненадолго.

Заглянул Дима.

- Лен, случайно не из-за тебя шухер?

- Из-за меня

Он весело рассмеялся.

- Представляю, как местных сейчас окучивает полиция.

- Дим, тебе весело, а мне теперь и не покурить по-человечески. Достали они. А всего-то, дура, согласилась на одно интервью, ведь знаю же их принципы…

- Ладно, ты сиди тут, не высовывайся, я пойду погуляю, разведаю обстановку.

О том, что у меня уже есть два охранника, Дима не знал.

- Иди разведай.

Спустя полчаса Дима снова появился. В руках у него был смартфон, на который он записал подозрительных личностей, которые продолжали стоять на разных углах, а также машину полиции, которая не отъезжала от лагеря.

Еще спустя час ко мне примчался сотрудник офиса. Он сказал, что вновь вынужден вызвать полицию. Вновь посторонние люди хотели проникнуть в лагерь. Пришедшая к этому времени соседка по комнате, забилась на своей кровати и смотрела на всю эту кутерьму широко раскрытыми глазами.

Меня попросили спуститься в кабинет директора. Грузин мчался впереди, проверяя каждый закоулок. В кабинет директора, который находился на первом этаже, он зашел первым, закрыл все жалюзи на окнах, нашел для меня безопасное место в углу, посадил меня в этом месте, бесцеремонно расталкивая кучу полицейских, ввалившихся в эту же комнату.

Олег тоже не бездействовал. Он вместе с Димой запеленговал местоположение тех мудаков, следящих за лагерем. Мы с полицией обменялись информацией. Они спросили, кто я такая. Показала им группу в Фейсбуке, описание проекта в моем блоге, по счастью у меня там переводчик на все языки. Они прочитали, засейфили себе все ссылки и попросили меня не выходить из лагеря.

Пока они набились во двор лагеря, я выскочила перекурить это дело, поскольку понимала, что в следующий раз на улицу я долго не выйду.

Но что-то там опять не заладилось, поскольку спустя еще час вновь приехала полиция, и в разговоре офицер сообщил, что двоих они вычислили. Это местные, любители Путина и сепаратистов Донбасса. Однако, слежка за лагерем продолжается.

Если честно, к тому времени я так устала, что пообещала сегодня вообще не выходить на улицу, и вообще, я хочу спать.

На том и порешили, разошлись все по своим комнатам.

Рано утром я сделала себе кофеек, вышла с ним во двор покурить. Спокойно насладилась кофе. Но после завтрака в мою комнату примчались мои новоиспеченные охранники:

- Тебя опять пасут. За ними следом влетел молодой сотрудник лагеря. Он сообщил, что лагерь из-за этих идиотов находится на осадном положении. У них еще никогда такого не было,  и принято решение перевести меня в другое место. Причем – экстренно. На заднем дворе готова машина.

И тут заартачились мои парни. Я даже загордилась ими.

- Она одна никуда не поедет, мы вместе.

Сотрудник куда-то умчался, но уже через пять минут прилетел с вестью – уезжаем все втроем. Затем мы спустились в подвал на склад одежды секонд-хенда. Выбрали себе верхнюю одежду, переоделись и двинулись в путь.

Куда, нам было неизвестно. Парни по-спартански собрали свои вещи. Моя соседка старательно упаковывала мои пожитки, пыталась напихать продуктов, которых она припасла. Я же, наоборот, всю дополнительную еду  оставила ей.

Мы шли через подземный подвал. Надо было открыть несколько дверей. Все это было похоже на какой-то закрученный сюжет боевика. Бедного молодого финна трясло. Он поделился своими страхами, констатируя, что у них никогда еще такого не было.

- Привыкайте, путиноиды рассматривают территорию каждого государства, как свою собственную.

Парня просто трясло.

Первым на улицу выскочил грузин. Он увидел, что машина стоит не правильно. Заставил подогнать ее к выходу так, чтобы ни при каких обстоятельствах меня не было видно. Погрузили мои вещи. Меня положили на одно из сидений, предварительно заставив натянуть капюшон куртки на голову. Сверху прикрыли какой-то тяжестью. Тронулись.

Мужчины зорко смотрели по сторонам. Особенно внимательно пытались вычислить хвост. Хвоста не оказалось.

Нас перевезли в другой лагерь в Хельсинки. Меня поселили на 6м этаже в комнате с девочкой из Ирака. Она не говорила ни на каком языке, кроме персидского. Мужчин поселили вместе в двухместный номер парой этажей ниже. Условия проживания в этом лагере оказались намного лучше.

Моя комната была в два раза больше. Ни каких двух-ярусных кроватей. Собственно, это был полноценный гостиничный номер с холодильником, удобной кроватью, но с, увы, не работающим телевизором..

Первые дни мы выходили на улицу по всем правилам конспирации: мужчины по-очереди, проверяли маршрут на безопасность, а потом  уже я могла выходить сама. Но конкретным геммороем были дни, когда нужно было идти в миграционку или в социальную службу. Потому что время обозначалось точно, и о нем знали не только мы втроем.

Я отметила, что в миграционке меня все-таки пасут. Вернее, это была не я, а один из русско-говорящих переводчиков. Он обратил внимание на то, что напротив меня дважды останавливалась машина с российскими посольскими номенами:

- Голубушка, никак за вами следят. Важная птица, - полушутя, но с очень серьезным взглядом констатировал он.

На следующий день после переезда, меня вызвали в кабинет директора, где я встретилась с представителями специальной полиции, отвечающими за безопасность. Эта служба типа ФСБ или  СБУ. Но она находится внутри полиции и является отдельным отделом. Они провели инструктаж с грузином, как им звонить в случае опасности. Они выразили надежду, что такого больше не повторится, по крайней мере, пока я в лагерях беженцев.

Я, в свою очередь, пообещала, что с журналистами буду общаться исключительно по скайпу. Все личные встречи с ними были отменены. Конечно, это здорово бьет по проекту в целом, но в данном случае, пора было думать о собственной безопасности. А спустя еще несколько дней, когда я поняла, что все-таки могу расслабиться, я вновь заболела. И заболела нешуточно. Полностью пропал голос, появился странный душащий меня кашель. Градусника не было, но я чувствовала себя настолько паскудно, насколько вообще можно было представить.

Я позвонила Алексею:

- Доктор, выручай, мне срочно нужны лекарства.

Алексей смог приехать ко мне только через пару дней. Мы дошли до ближайшей аптеки, Леша затарил меня лекарствами. Голоса у меня не стало вообще. Я сипела.

 Местный медик направил меня к доктору. Туда мы тоже ехали втроем. Мои охранники продолжали добровольно выполнять свою работу. Доктор глянула на меня, назначила кучу анализов, и, в первую очередь, на инфекцию. Я тут же спустилась в лабораторию, где из меня благополучно высосали кровь, сделали кардиограмму. Доктор выписала лекарства. Собственно, лечение началось на полную катушку. Также доктор выписала мне препараты, которые мне нужно принимать для урегулирования давления, и аспирин-кардио. Все это было бесплатно. И, черт возьми, приятно.

Единственное, что я не могла себе позволить – расслабление.

Стоит ли напоминать, что мой проект работал безостановочно. И мне нужен был Интернет. А денег на него категорически не было. Я ловила вай-фай по углам лагеря. Все это не давало сосредоточиться. Да и моя новая соседка любила разговаривать по телефону. Нет, это не 5-10 минут разговора. Она умудрялась говорить все время. Она жила в телефоне. И не замолкала ни на минуту ни днем, ни ночью.

Через некоторое время я поймала себя на мысли о том, что начинаю понимать некоторые фразы по-персидски. 

Но и мои финские друзья не стояли на месте. Я узнала, что они обращались в миграционную службу, и спустя некоторое время мою говорливую соседку отселили. Я осталась в номере совершенно одна… И еще мне оплатили интернет. Вот это было наслаждение. Я могла не мотаться по зданию в поисках вай-фая, а спокойно сидела в своей комнате и полноценно работала.

***

Болела я долго. Голос не желал возвращаться почти три недели.

В конечном итоге, я решила поступить так, как это делают в России. Пошла в магазин Алко, купила небольшую бутылочку спирта, черный перец, и устроила себе экзекуцию. И уже спустя пару дней была «как огурчик».

Недалеко от лагеря обнаружила бассейн. Уж что-что, а плавать я люблю. Но билет в 5 евро для меня кусался. Тем не менее, я поняла, что должна плавать. Грузин заявил, что пойдет со мной проверять бассейн. И пошел-таки. Там я выяснила, что он плавать совершенно не умеет, зато таращился на всех молодых финок. Это меня здорово веселило. В конечном итоге мы обнаружили в бассейне водные массажеры. Там и зависли на пару часов.

***

Местные волонтеры приходили каждый день, и каждый раз предлагали беженцам разнообразные развлечения: музеи, выставки, концерты, загородные посиделки. Меня «купил» боулинг. 

Местные волонтеры, помогающие беженцам,  решили утащить нас на боулинг. Я давно не играла, и очень хотелось размяться. Увязалось несколько арабов, моя «могучая кучка», несколько африканцев. В клубе разбились на группы. Мои охранники стали моими соперниками... Ненадолго)

Продолжение следует...